Весна 1945 года: Берлин

Когда-то сотни и сотни тысяч русских воинов-освободителей вместе со всеми пели эту песню на парадах 9 Мая. Но время неумолимо, поколение победителей уходит от нас. В прошлом году в Дальнегорском городском округе оставалось всего семь ветеранов Великой Отечественной войны, буквально за несколько дней до 9 Мая перестало биться сердце Мака Даниловича Маковского… Уходят живые свидетели исторических событий, мирового масштаба. И расспросить о военных событиях того времени, как это было на самом деле, становится практически невозможно. А потому, собранные по крупицам воспоминания ветеранов, мы воспринимаем, как бесценный дар. Именно такое отношение вызывает у нас самиздатовская книга в кожаном переплете «За нашу советскую Родину». Книга скромного формата, с машинописными страничками текста, пожелтевшими от времени. А написал ее и составил военрук руднопристанской средней школы № 3, офицер запаса Нестер Иванович Тонких.
На наш взгляд, книга просто уникальная, в том плане, что в ней опубликованы воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны – односельчан Нестера Ивановича. В предисловии Нестер Тонких пишет: «Мы адресуем книгу нашим потомкам. В ней правдиво расскажем о своем ратном труде, о своих лептах, внесенных в общее дело победы над врагом. О героических поступках обычно пишут в наградных листах и газетах. А кто видит, в какой обстановке солдат один на один с войной выполняет порученное ему ратное дело?! Чаще всего свидетельницей является его совесть да смерть, которая в том случае берет верх, унося с собой правду о подвиге».
В книге «За нашу советскую Родину» размещены фронтовые воспоминания жителей Рудной Пристани: М.И. Карташова, С.В. Беляева, Д.Н. Кудашова, И.Ф. Сачкова, А.А. Ефимова, А.П. Тихомирова, А.П. Аксёнова, П.Н. Губина, В.С. Соколова.
Нужно отдать должное автору, который уделил много личного времени встречам с ветеранами, подробно и скрупулезно записывая воспоминания односельчан, и литературно обработавшему черновики.
Книга начинается с личных воспоминаний Нестера Ивановича, мы изложим лишь рассказ о боях в Берлине и объявлении Победы.
«Берлинская операция была заключительной в Великой Отечественной войне. К выполнению операции привлекались стразу три фронта: В центре – 1-й Белорусский под командованием маршала Г.К. Жукова, на севере – 2-й Белорусский под командованием маршала К.К. Рокоссовского и на юге 1-й Украинский под командованием маршала И.С. Конева. Заключительным этапом этой операции планировалась встреча союзных армий на рубеже реки Эльбы.
Мне довелось участвовать в Берлинской операции в качестве начальника связи артиллерийского дивизиона 189-й тяжелой гаубичной Кингисеппско-Новгородской орденов Кутузова и Богдана Хмельницкого бригады. Части 8-й Гвардейской армии захватили плацдармы на западном берегу реки Одер. Это было в начале февраля.
Едва передовые части сходу заскочили на западный берег, лед на Одере тронулся. На плацдарме, местами доходившем буквально до полоски земли самой дамбы, закрепились одни пехотинцы да немного самых легких пушек. Единственным усилением и надежной поддержкой были мы – артиллеристы, со своими наблюдательными пунктами и связью. Плацдарм, который мы успели занять, мы не имели права оставить, так как он являлся тем единственным местом, откуда всего ближе к Берлину. Мы это понимали и радовались тому, что будем в центре наступления на Берлин.
Ежедневно в течение полутора месяцев шли упорные бои за расширение плацдарма. Мы ставили своей целью расширить плацдарм, немцы – столкнуть нас в Одер.
Моя задача была – обеспечить бесперебойную связь. Связь – это нерв. Нарушение связи всегда происходит «в самый неподходящий момент», так как по боевым линиям не ведут праздных разговоров.
Пока плыли сплошные льдины, не было, конечно, и мысли о телефонной связи. Но вот анодное питание к рациям стало беспокоить меня. Солидный запас анодных батарей, который нам удалось создать при взятии Познанской цитадели, пришлось, скрепя сердце, раздать соседним дивизионам.
Ширина Одера в шестьсот метров, с разливом увеличилась. Не было еще такой преграды для моих связистов. Был Волхов, была Нарва, наконец, Висла. Через первые две реки мы давали связь на столбах. А здесь 600 метров.
А если рации замолчат?! Что тогда?
Командирам отделений связи, своим и батарейным, ставлю задачу – найти новый, не бывший в употреблении «красный» немецкий кабель в хлорвиниловой оплётке.
Назавтра утром три больших катушки раздобыли мои связисты. Говорят, у зенитчиков «плохо лежали». «Вот вам и наука, – шутил я, радуясь солдатской находчивости, – имущество надо беречь!»
Кабель мы положили на грунт, по дну реки на якорях из кирпичей. Наша линия была первой на всю дивизию и работала бесперебойно до смены боевых порядков огневых позиций. Тем временем плацдарм рос в глубину и ширину. Враг неистовствовал. Наведение через Одер переправы бомбили лучшие немецкие асы. Вырываясь из-за Зееловских высот, они шли на бреющем полете. И часто под их огнем герои-саперы восстанавливали то тут, то там разбитые переправы. К началу наступления 16 апреля 1945 года наша тяжелая гаубичная бригада стояла на огневых позициях на Одерском плацдарме, против Зееловских высот. До центра Берлина было 77 километров.
В ночь на 16 апреля бомбардировщики целой воздушной армией бомбили боевые порядки противника. Надо было беспрестанно шуметь, стрелять, взрывать, чтобы скрыть от противника занятие исходных рубежей.
Без 15 минут 4 часа. В Германии глубокая ночь. Я вошел в землянку к бойцам. Многие уже не спали, ожидая начала. В торжественной тишине был донесен до солдат приказ командующего о наступлении.
Взметнулся ввысь луч прожектора. Это был сигнал к общей атаке по всему фронту плацдарма. Мощное «ура» пехотинцев и рев танковых моторов сделали последние минуты жизни обороняющихся фашистов настоящим адом.
Передняя линия обороны была смята сходу и почти без потерь.
К ночи второго дня наступления Зееловские высоты пали, а 23 апреля наши пушки били по Рейхстагу.
В полдень 1 мая вдруг было приказано не вести огня. Хотелось мира! Как раз в это время у командующего нашей армией генерал-полковника В.И. Чуйкова шел разговор о капитуляции гитлеровской Германии. Но наше требование о безоговорочной капитуляции было отвергнуто. Через 30 минут была подана короткая команда: «Огонь!» Вся сила, весь гнев – все было вложено в этот бой. Канонада не прекращалась и ночью. А утром 2 мая комендант Берлина перешел линию фронта, сдался в плен и отдал приказ о капитуляции. К полудню 2 мая сопротивление берлинского гарнизона полностью прекратилось. Улицы немецкой столицы были заполнены колоннами пленных. Усталые и жалкие стояли они под весенним дождем, готовые ко всему на милость победителей.
Вечером город погрузился в темноту и, как человек, переживший кризис болезни, затих, уснул.
Не спали только ПОБЕДИТЕЛИ.
Мои ребята-связисты и радисты заняли роскошную квартиру. В гостиной зале, заставленной резными стульями, стол ломился от яств. Последние дни мы тянули связь через товарную станцию большого Берлина, где стояли три эшелона с подарками Красного Креста со всего мира.
Мы пили за победу, и только шампанское! Бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе рубились они. Вспоминали друзей, павших в боях, пили за светлую память каждого в отдельности. Вспоминали удачи и неудачи. Прощали друг другу грехи, благодарили за науку.
Да, так! Без митингов и красных столов, но с душой и по-дружески мы отпраздновали утро Победы в Берлине.
Помнится, вечером 8 мая вдруг началась сумасшедшая стрельба у соседей-поляков. Мы в ту пору стояли на западных окраинах Берлина. Для нас война закончилась 2 мая, и наша артиллерийская дивизия уже строила лагерь в каком-то немецком, чисто баронском лесу.
Мы с оружием в руках бросились на шум ружейной пальбы. Что там? Может, нашли недобитых фрицев где-нибудь в подземелье? Бывало всякое.
Но навстречу неслось что-то радостное. Откуда-то взялся генерал Лебедовский, наш комдив. Подскочив к ошалелому от радости лейтенанту Ахмедову, который сосредоточенно палил из карабина, генерал схватил за оружие.
– Ты что, сукин сын, не настрелялся еще!?
– Победа, товарищ генерал! Победа!
И вот уже карабин в руках у генерала, но… без патронов.
– Патроны генералу!
И генерал, может быть, впервые за войну, взяв в руки карабин, торопливо прячет запасную обойму патронов в карман и озорно, по-мальчишески салютует Победе!
Это было вечером 8 мая. А 9 мая, привезенные мною накануне из поездки по Берлину 4 бочки вермута, оказались, как нельзя кстати. Радости не было границ. Конец войны! Подумать только! Враг разбит, победа – за нами!
Говорят, у поэтов есть музы, они вдохновляют. Если существует муза, то в те дни ею была она – Победа!
Начиная с освобождения Орла и Белгорода, впоследствии все крупные победы на фронтах Отечественной войны столица нашей Родины Москва по приказу Верховного Главнокомандующего маршала Советского Союза И.В. Сталина славила воинов артиллерийскими салютами. Каждый такой приказ неизменно заканчивался словами: «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины».
Это сама Родина-Мать низко кланялась подвигу павших героев.
Нестера Ивановича с нами уже нет. Но мы, благодарные потомки, навсегда сохраним о нем память в наших сердцах.

Подготовила Ирина САВИЦКАЯ
Фото из архива Н. Тонких